кто когда-то оказывался ему полезен. Сам, будучи профессионалом высочайшего класса, командующий умел ценить и желал видеть рядом с собой таких же профессионалов. Это отличало Дэвиса от многих американских адмиралов, которые ревностно относились к собственным достижениям и победам и не позволяли греться в лучах славы кому-либо еще.

«Мясник» Дэвис умел возвыситься над подобными эгоцентрическими проявлениями и всегда оставался настоящим патроном для своих бывших сослуживцев и подчиненных, которых он отметил как достойных офицеров, полезных делу умножения мощи Республики.

Элизабет оказалась в ряду таких людей. Ее военная карьера начала быстро расти сразу после того, как Дэвис утвердился в роли главкома объединенных флотов АСР. В тридцать с небольшим лет Уоррен надела серебряные погоны и жетон адмирала, и для этого ей не нужно было рождаться в богатой и влиятельной семье, как малышу Джейку Кенни. Ей всего лишь надо было показать себя в деле, и чтобы это увидел Дэвис. А он увидел и по достоинству оценил…

Контр-адмирал Уоррен в данную минуту вела навстречу русским сильное и боеспособное соединение 4-го флота, которое с хода могло опрокинуть любую дивизию противника без особых усилий. Даже прославленная русская гвардия не сумела бы устоять перед ее 25-ой «легкой». По крайней мере, сама Элизабет была в этом уверена…

— Высчитывайте маршрут исходя из того, что корабли «раски», преследующие Кенни, будут идти с различной скоростью, — уточнила Лиза Уоррен, обращаясь к своему штурману. — Поэтому проложите курс с поправкой на данный факт. Да-да, я все понимаю, — кивнула адмирал на вопрос офицера о том, что при подобных действиях дивизия не успевает прикрыть основные силы отступающих, — да, мы при таком движении не сумеем спасти всех, но по крайней мере сможем отсечь от русских самые быстроходные наши вымпелы, шанс уйти у которых гораздо выше. Не спорьте, а делайте! Основные дредноуты 30-ой нам все равно не спасти… Они слишком медлительны и от этого их участь предрешена… А вот когда погоня Хиляева за малышом Кенни будет в самом разгаре и обе стороны растянуться по пространству, одни пытаясь оторваться, а другие их достать огнем батарей — тогда мы и вступим в бой…

План контр-адмирала Уоррен оказался безжалостен к большинству кораблей американского авангарда, но от этого он был более реалистичен. Командующая 25-ой дивизией правильно оценила обстановку, она понимала, что несмотря на работу силовых установок в режиме форсажа ее корабли не успевают вовремя подойти к сектору сражения и прикрыть отход подразделения Джейкоба Кенни. Конечно, несколько ее самых быстроходных фрегатов и эсминцев, а так же легкие крейсера могут совершить такой рывок, но разве они в силах остановить русских.

Разбив собственную дивизию на части Элизабет сильно бы рисковала, поэтому решила соединение не разделять, а идти навстречу врагу целостными порядками. Дредноуты Кенни при любом исходе — обречены, в этом контр-адмирал не сомневалась. А вот легкие корабли поддержки 30-ой «линейной» еще можно попытаться отбить…

— После того, как кратчайший маршрут будет рассчитан, скиньте на флагман, идущей следом 6-ой «линейной», информацию о наших дальнейших действиях, — бросила Элизабет своему старшему помощнику на мостике. — Пусть Джонс включает скорость, а также мозги и в свою очередь присоединяется к сражению…

Уоррен не желала лично общаться с адмиралом Илайей Джонсом, потому переложила эту функцию на своих офицеров. С командующим дивизии «Звезды Смерти» Лиза давно была в контрах. Девушка терпеть не могла этого выскочку и, как она считала, неуравновешенного человека. Упомянутый ранее Кенни тоже был выскочкой, но абсолютно самовлюбленным и не опасным. Совсем другое дело — Илайя — самый неадекватный, по мнению Уоррен, командир дивизии какого она только знала за свою карьеру.

Илайя Джонс, обладая неуживчивым характером с одной стороны и непомерным желанием превосходства с другой, не мог нормально восприниматься своими товарищами по флоту. Большинство людей, Джонса сторонилось и боялось его неадекватного поведения. Отчаянность, бесстрашие в бою и бесшабашность во всех остальных аспектах жизни, являлись отличительными чертами Илайи, за что его не любили, но безусловно уважали как непревзойденного рейдера и флотоводца.

Элизабет, в отличие от многих, не боялась данного комдива, она вообще мало чего боялась в этой жизни, и уж точно не Илайю. А вот презрения к Джонсу она не скрывала, нередко сцепляясь с командиром 6-ой «линейной» на военных советах, да и просто при очередной случайной встрече… Каждый раз такое столкновение заканчивалась скандалом, криками и обвинениями, — ну не могли терпеть эти двое друг друга ни в каком виде…

Вот и сейчас Уоррен не стала лично выходить на связь с Джонсом, только лишь потому, чтобы не терять времени на споры и пререкания. С Илайи станется и он вообще может вычудить что-либо эдакое просто, чтобы насолить Элизабет. И уж конечно комдив «Звезды Смерти» не станет безропотно выполнять план Уоррен по совместной атаке на русских.

Пусть мой старпом доложит Джонсу о действиях 25-ой «легкой», а тот уже примет, надеюсь адекватное и правильное решение в сложившейся ситуации, — благоразумно подумала Элизабет, изначально не рассчитывая на помощь идущей за ней следом дивизии Джонса.

Вспоминая недавний совет, она до сих пор радовалась, когда узнала, что Илайе адмирал Парсон приказал следовать к переходу «Бессарабия — Таврида», где сейчас скопился Черноморский императорский флот, в качестве тактического резерва.

Джонс всегда привыкший начинать битвы, постоянно находившийся в передовых линиях и в самых горячих местах, был ошарашен подобным решением. Лиза слышала, что Илайя после того, как узнал о приказе командующего, разгромил все, что только можно было у себя на мостике флагманского линкора «Юта». Настолько комдиву было не по себе от того, что его прославленная дивизии в предстоящем сражении оказывается чуть ли не в тылу и вынуждена бездействовать, лишь прикрывая остальные подразделения.

Однако Грегори Парсон был неумолим, и Джонсу ничего не оставалось, как подчиниться и закрыть рот. К тому же Парсон сумел убедить своего отважного командира, что его дивизия при любом исходе событий примет непосредственное участие в операции по разгрому русского флота у перехода, только вступит 6-я «линейная» в битву не сразу, а в самый решительный момент. Джонс скрепя сердце смирился или сделал вид, что смирился, и теперь только ждал своего часа.

Контр-адмирал Уоррен понимала, что любое неосторожное слово из ее уст будет расценено Илайей при личном общении в штыки, поэтому и не выходила на связь. Пусть действует на свой страх и риск, только не мешается со своей хваленой «Звездой Смерти» у меня под ногами, — решила Элизабет и через секунду уже забыла о Джонсе и остальных.

Сейчас перед взором контр-адмирала была единственная цель — 15-я «линейная» дивизия Черноморского флота, которую ей предстояло уничтожить.

— Маршрут проложен, мэм, — уже через минуту сообщил штурман, — конечные координаты разосланы на остальные вымпелы дивизии…

— Хорошо, — кивнула Элизабет Уоррен и включила общий канал связи. — Всем кораблям — идем наперерез адмиралу Хиляеву… Давайте покажем этим «раски» как умеет сражаться и побеждать 25-я «легкая»…

Глава 13

— Господин вице-адмирал, противник неожиданно разбил собственный оборонительный строй! — радостно воскликнул оператор, повернувшись к командиру 15-ой дивизии. — Корабли адмирала Кенни начинают разворот и уход из сектора…

— Крайним «фланговым» вымпелам — замедлить движение и уйти с возможных путей следования отступающих, — Хиляев в отличие от молодого лейтенанта на мостике был сосредоточен, ведь то, что произошло, а именно — начало отступления вражеского авангарда, было лишь первой ласточкой победы, но далеко не финалом сражения. — Повторяю «крайнефланговым» — немедленно оставить прежние координаты и отойти в сторону. Не мешайте «янки» разогнаться и почувствовать себя в безопасности…

Дамир Хиляев понимал, что нельзя спугнуть Кенни в его желании побыстрей выйти на оперативный простор из тисков, в которые американцы забрались самостоятельно. Если сейчас продолжать давить на них, все плотней и плотней сжимая кольцо окружения, то не ровен час противник займет глухую оборону и решит сражаться до конца. А это, как хорошо знал Хиляев, потеря времени и большого числа собственных кораблей.

Нет, пусть уж лучше американцы спокойно начнут отход, облегченно вздохнут, а уже после можно садиться им на хвост и долбить по силовым установкам.

— Огонь палубных батарей линкоров и крейсеров — снизить до минимума, — продолжал отдавать распоряжения Хиляев, каждой клеточкой чувствуя пульс сражения.

Уменьшая интенсивность огня,